Есть чудовищный жгут про «любить и прощать»

В этом мире, где вечно господствует зло,
Есть чудовищный жгут про «любить и прощать»,
Мол, за давностью лет всё быльём поросло,
Даже если тогда ты убил свою мать!

Вот и нет! где-то там, словно свечи зовут,
Легионы земных, чем-то ангельских тел,
Между ними проложен означенный жгут,
Он – кандальные цепи, залп огненных стрел.

Он меня подзадел, расчленил, поддостал
Острым лезвием частых акульих зубов!
И не ржавый совсем! на огне заблистал,
А потом зашумел черной стаей громов.

Жгут схватил одного, кто средь ангельских тел
Был повыше, крупней, помастистей, а бас
Его звучно и гулко почти перепел
Властный голос громов! Суть - слова «Отче наш».

Резкий голос громов на фальцете дожал,
Достучал, дометал лязгом сети - цепи,
А потом потащил в слой, где молний кинжал,
Там где рок своим оком не дремлет, не спит.

Там где рок - враг фортуны, не ад и не рай,
Это место не чище, не глаже, чем …лаг,
Это место, где вечен охотничий лай
На бегущее мясо служебных собак.

Белый ангел хотел петь и петь для людей,
Пел и не замечал, что окутанный - он!
Светлым рядом блестевших на солнце цепей,
Жил он песней своей – нескончаемый сон.

Он любил, люди вас, свою жизнь не жалел,
Не продал он и ноты от песни своей,
Вот и прерван мотив градом огненных стрел,
Очень больно ему! вот и мне всё больней.

И опять, где-то там, словно свечи зовут,
Легионы земных, чем-то ангельских тел,
Между ними проложен безымянный жгут,
Он – кандальные цепи, залп огненных стрел.

310108 Сшонэ